Люди имеют свойство идеализировать прошлое. Небо в прежние времена было голубее, трава зеленее и т.д. Это свойство проявляется и в отношении Церковной истории. Сейчас всё плохо: Церковь разделилась, извратилась, посохи золотые, да епископы дубовые и т.д. А вот раньше, в особенности в апостольские времена, всё было замечательно: служители и люди настолько святые и правильные, что нам до их уровня тянуться и тянуться. Однажды попалось мне православное издание, некое подобие катехизиса. Так вот, там, на вопрос о том, сколь часто следует причащаться, давался такой ответ: если бы мы имели такую святость, как апостолы и их ученики, то можно было бы причащаться часто. Однако так как мы её не имеем, то недостойны. Знаете, идеал – хорошая сущность. Очень трудно и плохо жить, когда нет никаких идеалов. Однако ещё хуже бывает, когда идеалы – ложные. Вреда от них куда больше, чем пользы. Потому что, когда их ложность обнаруживается, а это рано или поздно случается, люди оказываются совершенно дезориентированы, и для многих сие заканчивается очень скверно. Так вот, зашкаливающая святость общин апостольского времени – один из таких ложных идеалов. В этом легко убедиться, заглянув в Писание. Например, в первую часть Книги Откровения, в Третье Послание Иоанна, послания Павла. Мы увидим отнюдь не единичные случаи нетвёрдой веры, лжеучителей, лидеров, ищущих не Христа, а власти и личной выгоды и т.д. Вот и сегодня мы прочитали во Втором послании к Фессалоникийцам: «1 Итак молитесь за нас, братия, … чтобы нам избавиться от беспорядочных и лукавых людей, ибо не во всех вера».

Время Апостолов было временем очень непростым. Народ Божий только начинал утверждаться; проповедь совершалась не в церквах и не на стадионах, а в частных домах, в катакомбах или просто на улицах. Иерусалим с массовым обращением людей после проповеди Петра в день Сошествия Святого Духа был исключением. Обычные масштабы были намного скромнее. Особенно когда началась проповедь среди язычников, для которых чисто иудейское понятие о Мессии было совершенно чуждым. Павлу приходилось невероятно трудно – посмотрите, например, 17-ую главу Книги Деяний, где рассказывается о его проповеди в Афинах. Казалось бы, что может быть лучше, если воздвигаемая в столь сложных условиях община растёт? Но, вот тут и начинается самое интересное: Апостол не ставит целью простое увеличение численности паствы. Это в наше время рост численных показателей является достижением, свидетельством успеха. А вот Павел не рассматривает сие как достижение. Как раз наоборот: в только что услышанных словах из Второго Послания к Фессалоникийцам, звучит желание уменьшить указанную численность посредством очищения общины от тех, кто может быть назван христианином весьма условно. И знаете, это его желание вполне понятно. В 90-х годах был период, когда многие лютеранские общины стали каналом распространения так называемой «гуманитарки». Это привело к их очень быстрому росту, только, увы, не духовному. Я был свидетелем этого процесса, когда служил в Самаре. А московская община превратилась в перевалочный пункт эмигрантов. Люди конфирмировались и присоединялись к общине только для того, чтобы облегчить себе выезд. Ничего хорошего во всём этом не было, потому что люди, которых интересует не Христос, а материальные блага, выгода, способны превратить общину в место, откуда нормальному христианину захочется уйти как можно дальше. Многие из нас таких видели и помнят. Так что благодарение Богу за то, что поток гуманитарки иссяк, а желавшие уехать уехали. Вот уж поистине: «…молитесь за нас, братия, … чтобы нам избавиться от беспорядочных и лукавых людей, ибо не во всех вера».

Мы можем видеть, какой ущерб наносят репутации Божьего народа приходящие в Церковь именно для того, чтобы получить некие материальные блага – как сказано у Павла, из-за таковых «имя Божие хулится среди язычников». Кому-то нужны деньги, кому-то ощущение власти над людьми, кто-то таким образом прорывается в высокую политику, кто-то выражает этническую идентичность и т.д. Но какое отношение такие побуждения имеют к Церкви – не как к ЦРО, а как к собранию Божьего народа? Никакого. Потому что истинная невидимая Церковь есть собрание людей, действительно уверовавших в Иисуса Христа, а потому желающих быть в единстве с Ним, желающих творить Его волю. Сегодня начинается Страстная Неделя – мы вспоминаем о Господнем Входе в Иерусалим. Зачем Он туда вошёл? Для того, чтобы насладиться триумфальной встречей? Нет. Он входит в Иерусалим для того, чтобы взойти на крест, претерпеть великие страдания и умереть в муках. Для чего Он совершил сие? Для того, чтобы Его именем покрывалось себялюбие, корысть, жажда власти, торговые операции? Нет. Он принёс жертву искупления для того, чтобы её силою освободить Своих верных от проклятия смерти, от вечной погибели, от рабства греху; чтобы даровать возможность участия в Царстве Бога. Он принёс жертву искупления, чтобы, отрешившись от своей падшести, мы отвергли то, что мир почитает важным и необходимым, отвергли авторитетность самого мира и его установлений и обратили взор к небесам. Это ставит каждого перед необходимостью выбора: что для меня более авторитетно: слово мира или Слово Христа?

Христос никогда не говорил о каких-либо материальных благах или о комфортной жизни для Своих учеников. Зато немало говорил о гонениях и страданиях. Поэтому ищущие благ и комфорта не следуют за Христом или следуют только на словах, ибо на самом деле служат совершенно иным богам. Но зачем за Ним вообще следовать, если ничего хорошего в обычном мирском смысле это последование не приносит? Так вот, за Господом следуют ради возможности пребывания в Истине, пребывания в Боге. За Ним следуют ради понимания того, что на самом деле происходит под солнцем, ради понимания своего места и своего предназначения; ради понимания того, что нужно для исполнения этого предназначения и что нужно для окончательного воссоединения с Богом в Его Царстве. Следование за Христом даёт возможность для внутреннего преображения, при котором проникающий в тебя Св.Дух позволяет понять, в чём ты был неправ, покаяться в этом, принять жертву Христа, как принесенную за тебя лично и освятиться этой жертвой, дарующей прощение и жизнь. В результате христианин – это не тот, кто ищет, что бы такое получить. Христианин ищет то, что он может дать, чем он может послужить Богу через ближнего. Причём служение совершается не потому, что таким образом у Бога можно что-то заработать, а потому, что иначе жить просто невозможно. Невозможно, потому что жертва на Голгофе совершилась и нельзя жить так, как будто её никогда не было.

Павел пишет: «1 Итак молитесь за нас, братия, чтобы слово Господне распространялось и прославлялось, как и у вас». Как мы знаем из Посланий Павла, община в Фессалониках была необычайно активной. Люди были восхѝщены Словом Божиим, Евангельской вестью настолько, что не могли не жить по нему. И, соответственно, они не могли не свидетельствовать. Павел хочет, чтобы в общине Коринфа, где он в тот момент находился, было то же самое, потому что именно к этому и была устремлена его проповедь: к преображению силою Св.Духа, к устремлённости ко Христу, и к жизни, исполненной самоотверженного служения. Все богословские дебаты, все внешние действия на этом фоне глубоко вторичны. Церковь может существовать без зданий и без докторов богословия, а вот без Святого Духа, без жизни со Христом и во Христе нет. Вернее, может, но это будет уже не Церковь, а что-то другое. Например, благотворительное учреждение или национально-культурная автономия.

Слова Павла побуждают задуматься о себе, о своём месте – действительно ли я обретаюсь в Божьем народе или только делаю вид, что обретаюсь? И хочу ли я быть частью Божьего народа? Пусть не смущают нас дурные людей, дурные христиане. Их всегда будет предостаточно, но не надо на них, беспорядочных и лукавых, смотреть. Нужно смотреть только лишь на одну личность – на Иисуса Христа, следовать за Ним и делать то, для чего Он поставил нас в этом мире; делать всё, чтобы Церковь была для нас и для тех, кому мы благовествуем, «родиной, дающей силу и надежду, преодолевающую смерть». И, как говорит Апостол Павел, «верен Господь, Который утвердит вас и сохранит от лукавого». Аминь.