Притча пророка Нафана, которую мы прочитали сегодня во Второй Книге Царств, относится к широко известной истории царя Давида и Вирсавии. Давид увидел и страстно возжелал Вирсавию – жену военачальника Урии. И, для того, чтобы беспрепятственно завладеть ею, он послал Урию на заведомую гибель. Ситуация Давида для мировой истории типична: чужие красивые жёны часто побуждали на совершение неправедных деяний, начиная с самых древних времён, примером чему могут послужить события, описанные Гомером в поэме «Илиада». Неправедные деяния приводили к печальным последствиям: как минимум, к распаду семьи. В случае же с Давидом результатом стало преступление. Давид не совершил убийства своими собственными руками, однако поставил Урию в условия, при которых тот заведомо должен был быть убит. Таким образом, здесь вполне можно говорить о преступлении с заранее обдуманным намерением. И вот что примечательно: Урия состоял на службе у Давида, командовал именно его, а не неприятельской армией. Следовательно, его гибель должна была нанести урон войску, оставшемуся без предводителя – гибель командира вызывает неизбежное замешательство, чем пользуется неприятель, в результате чего гибнут и солдаты. Думал ли об этом Давид? Думал ли он о том вреде, который наносит не только своей душе, но и прочности своего правления? Навряд ли. Похоть и желание получить не принадлежащее ему заставили забыть обо всём. Греховное желание привело к греховным действиям, и из-за похоти правителя погибли его подданные. Читая о сём, понимаешь, насколько прав был Господь, когда в 10-ой Заповеди повелел: «Не желай жены ближнего твоего». Однако, заповедь не ограничивается жёнами. Она также запрещает желать дом, рабов, скот и заканчивается словами «ничего из того, что у ближнего твоего». Обратите внимание: Заповедь запрещает не просто брать, а даже желать. Это вполне логично, потому что именно желание лежит в основе любого греха и преступления, реализуясь настолько, насколько позволяют возможности. У Давида, как у царя, они были весьма большими, поэтому он успешно реализовал своё желание, что тоже достаточно типично: люди, стоящие на вершинах власти, совершают много недолжного именно потому, что их возможности больше, чем у других. Но это не значит, что стоящие ниже праведнее. У них тоже есть желания, просто нет соответствующих возможностей. И это скверно, потому что греховные, возбраняемые Господом желания разрушают нормальные отношения между людьми. Очевидно, что невозможно строить таковые отношения с человеком, которому завидуешь и хочешь заполучить нечто, находящееся в его распоряжении. Впрочем, это ещё не самое плохое. Намного хуже, что нарушение 10-й заповеди делает невозможной жизнь во Христе.

Жизнь христианина, идущего путём веры, основана на любви, т.е. жертвенном служении без расчёта на воздаяние. Я говорю «жертвенном», потому что истинная любовь всегда жертвенна. Ведь она меньше всего думает о своих интересах, придавая им второстепенное значение. Зависть пестует совершенно иные чувствования – она ставит на первое место именно собственные желания и их удовлетворение. А если так, то ни о какой любви речи уже нет, ибо там, где завидуют, там не любят. И хотя зависть также может побудить к жертве, но это будет жертва иного рода – жертва меньшего ради большего, ради торжества своих собственных интересов. Но там, где нет любви, там нет и жизни во Христе. А там, где нет жизни во Христе, там нет и спасения, потому что невозможно, отвергая Христа на земле, потом быть с Ним на небесах. Ещё один важный момент. Зависть, побуждающая заполучить нечто, тебе не принадлежащее, направлена исключительно на материальные земные объекты. Т.е. зависть уводит от духовного, накрепко привязывая к тленному и преходящему. Такая привязанность не ведёт никуда кроме смерти. Не случайно Иисус призывал желающих следовать за Ним раздать имение, т.е. отрешиться от всякой идеи о стяжательстве. А Апостол Павел говорит, что имеющие должны быть как неимеющие, т.е. даже имея доступ к каким-то материальным благам, не отягощаться заботами о них.

В нынешнем обществе очень трудно не думать о материальных благах, потому что нынешнее общество нацелено на потребление. Эта нацеленность столь сильна, что доводит до полного абсурда, когда хорошую вещь выкидывают только лишь потому, что непременно надо приобрести чуть более улучшенную модель. Достойные доверия люди говорили мне, что в Германии можно без особых проблем набрать на улице хорошую обстановку на всю квартиру – многие эмигранты меблируются именно таким способом. Назойливая реклама способствует тому, чтобы люди видели, желали и приобретали. Сии приобретения совершаются законным путём, но грань между законным и незаконным не так уж и сложно перейти, потому что основание для этого – привязанность к материальному – уже положено, а аппетитам свойственно расти. Остановиться же на пути греха очень сложно, потому что чем больше человек грешит, тем проще грешить. Соответственно, лучше всего не вступать на путь греха вообще. Ну а если спохватился, что уже вступил, то осознать грех именно как грех, как недолжное, и посредством покаяния остановить скольжение к смерти. Давида спасло именно покаяние. Однако лучше не доводить до состояния, в котором смерть стоит непосредственно перед тобой. Каким же образом спасаться от такого состояния? Верой, т.е. доверием Богу. Верный должен всем своим существом ощущать, что Бог заботится о нуждах Своего народа и всегда даст то, что нужно в настоящий момент – не то, что ты сам думаешь или хочешь, а то, что действительно нужно. Соответственно, можно сосредоточиться не на материальных благах, а на исполнении своего христианского призвания.

Когда собираешься в путешествие, то можно взять лишь то, что действительно необходимо и отправиться в путь налегке, а можно набрать кучу барахла и потом изнемогать под его тяжестью. Как-то раз я должен был ехать с одним знакомым в Таллинн на два дня. Я был потрясён, когда упомянутый знакомый явился на вокзал со здоровенной, совершенно неподъёмной сумкой, в которой было огромное количество предметов - в том числе тяжеленный двухкассетный магнитофон. Кстати, за всё время нашего странствия этот магнитофон не был использован ни разу, став совершенно бесполезным и чрезвычайно обременительным грузом. То же самое можно сказать и о большинстве других предметов, находившихся в вышеупомянутой сумке. Вот также и материальные ценности, к обладанию которыми большинству людей так свойственно стремиться. Они отягощают и приносят не столько пользу, сколько вред, потому что на их добывание тратятся: во-первых, силы, каковых не так много, а во-вторых, невосполнимый ресурс – время, которого, соответственно, не хватает на более важные сущности. По сравнению с материальными, духовные ценности обладают куда большими преимуществами. Во-первых, они ничего не весят; во-вторых, они всегда при тебе; в-третьих, их невозможно отнять. И, наконец, самое главное: они сохраняют свою ценность в вечности и, кроме того, помогают идти к ней. Именно поэтому мы призваны собирать именно духовные ценности, при добывании которых не возникает оснований для зависти, потому что Господь дарует Святого Духа каждому верующему. Что же до ценностей материальных, то не стоит отягощать себя ими, потому что они могут либо сильно затруднить продвижение, либо сделать его вообще невозможным. Кроме того, в вечности они не потребуются. Когда Эрнандо Кортес вошёл в Теночтитлан, то в отведённом ему и его людям дворце он обнаружил огромное количество сокровищ. В «ночь печали» перед бегством из ацтекской столицы, Кортес свалил эти сокровища в одну кучу и сказал солдатам, что каждый может взять столько сколько хочет, однако следует помнить, что ехать тёмной ночью налегке – вернее доехать. Ветераны знали цену его советам и жадничать не стали, зато присоединившиеся к отряду позже, совершенно обезумели и набивали золото куда только можно – даже в сапоги. Во время последовавшего боя и переправы через каналы эти люди были перебиты, т.к. не смогли нормально сражаться, а, оказавшись в воде, тут же тонули. В этом мире мы не более чем странники, поэтому не будем отягощать себя бесполезными, мешающими и даже могущими погубить грузами, но пойдём налегке к вратам вечности, к вратам нового бытия, к свету Божьего Царства. Аминь.