Бывают вопросы, на которые не так просто дать ответ. Вот, например, Павел пишет: «Мудрость же мы проповедуем между совершенными, но мудрость не века сего и не властей века сего преходящих». А что такое мудрость? Попробуйте задать такой вопрос своим ближним и посмотрите, сколько времени займёт формулировка ответа. Да и правильным ли он будет? Если вы обратитесь к более авторитетным источникам и заглянете в философский словарь, то увидите, что, в соответствии с определением Лейбница, мудрость есть «знание высшего блага», а Кант говорил, что мудрость – это «свойство воли согласовываться с высшим благом, как конечной целью всех вещей». Что ж, эти определения вполне справедливы, но они в свою очередь побуждают спросить, что же такое высшее благо? И вот тут начинаются проблемы, потому что у разных людей, разных групп понятия о высшем благе существенно различаются. Соответственно, различается и применение этого понятия к повседневности. В качестве примера можно посмотреть на философские школы античности: стоиков, эпикурейцев, циников, пифагорейцев и многих других. У каждой школы были свои представления о высшем благе, поэтому и пути у них были совершенно различны. Если обратиться к более близким временам, то Ленин, исходя из своих понятий о высшем благе, считал, нравственным то, что идёт на пользу революции. К чему это привело, вы все хорошо знаете. Однако, при всей разности вышеуказанных представлений, у них была одна общая черта: основанность на человеческих представлениях и человеческой логике. Такая мудрость как вечера, так и сегодня является достоянием большинства. Она легко воспринимается, ибо меняется в соответствии с требованиями времени, т.е. легко приспосабливается к повседневности. Но такая мудрость не имеет никакого отношения к тому, что проповедовал Павел, равно как и все прочие апостолы. «…мы проповедуем …мудрость не века сего и не властей века сего преходящих, но проповедуем премудрость Божию, тайную, сокровенную, которую предназначил Бог прежде веков к славе нашей». Главное отличие этой мудрости заключается в том, что понятие высшего блага в ней определяется не человеком, но Богом. И, как говорит нам Св.Писание Ветхого Завета, началом такой мудрости является страх Господень, т.е. благоговейный трепет перед Божиим величием, а также принятие Его воли и обетований в качестве основы бытия. Новый Завет в этом отношении полностью согласуется с Ветхим, ибо и в нём мы находим понятие о страхе Божием, как об основе мудрости, открывающей человеку истинное высшее благо.

С внешней стороны христианская мудрость выглядит как юродство, потому что возвещённое Господом высшее благо никак не связано с благами житейскими: с правами человека, повышением жизненного уровня и прочими сущностями того же рода. Зато оно прямым образом связано с понятиями жертвы, самоотречения и служения, которые сегодня популярностью не пользуются. Кроме того, само высшее благо находится вне пределов земного бытия. Именно поэтому Павел и говорит, что «…мы проповедуем … мудрость не века сего и не властей века сего преходящих». Божественная мудрость не есть мудрость века сего, т.к., в отличие от этого века, она неизменна. Может изменяться наше постижение, ибо по мере углубления в Слово Божие мы начинаем лучше его понимать. Но сама мудрость неизменна, потому что неизменен её источник – Господь, Который, как сказано в Писании, «всегда и вовеки один и тот же». Божественная мудрость не абстрактна. Она напрямую связана с жизнью, ибо мы выражается в человеческих поступках. Но её отличие от человеческой мудрости неизбежно ведёт к отличию в образе жизни, а эти отличия неминуемо ведут к непониманию, отторжению и гонениям, о чём сказано: «если бы познали, то не распяли бы Господа славы». Мы – ученики Иисуса Христа, поэтому для нас высшее благо есть благо, открытое нам Христом. Христос же есть Путь и Истина и Жизнь. Поэтому все другие мнения мы принимаем лишь постольку, поскольку они соответствуют истине Господа.

Пребывающий на пути Господнем пребывает на пути жизни. Но есть опасность попытаться присовокупить к Божьей мудрости собственные измышления. Примером здесь могут послужить иудеи, которые в своих попытках уточнить Закон дошли до утраты духа Закона, гонения пророков и убийства Мессии. Они разменяли Божественную мудрость на человеческую. Поистине, это совершенно парадоксальное решение, потому что человеческая мудрость оказалась куда сложнее Божественной. Пятикнижие Моисеево, содержащее установления Закона, имеет совсем небольшой объём. А основа Закона – Десять заповедей - вообще составляет всего несколько строк. Зато человеческая мудрость в виде Талмуда занимает 16 толстенных томов. А книга правил жизни иудея по объёму превосходит Библию. Христиане порою вели себя не лучше. Достаточно вспомнить попытки втиснуть тайну Пресвятой Троицы в рамки человеческих представлений. За полтора тысячелетия церковной истории человеческие дополнения к Божественной мудрости достигли таких размеров, что для их расчистки потребовалась Реформация. Увы, попытки дополнить Слово Божие продолжаются. Недавно я разговаривал с одним знакомым, который не ходит в церковь, не исповедуется и не причащается, но зато выискивает в Писании некие скрытые глубины. Например, в призыве Иисуса уподобится детям. Из контекста совершенно очевидно, что Господь призвал принимать Божье Слово с доверием ребёнка. Но мой знакомый там усматривает настолько глубокие моменты, что даже сформулировать их не может. Между тем Божественная мудрость, Божественная истина чрезвычайно проста. Она проста и не нуждается ни в каких усложнениях. Она проста и дети Божии принимают её в простоте сердца. Как сказала уборщица двум богословам, спорившим о тонкостях перевода Библии, самый лучший перевод делает её мать, которая переводит Библию в жизнь.

Св.Павел говорит нам: «Мы приняли не духа мира сего, а Духа от Бога, дабы знать дарованное нам от Бога». Бог же во ипостаси Иисуса Христа явился в этот мир, чтобы открыть нам высшее благо – спасение для жизни вечной в Его Царстве. Путём же к этому высшему благу является вера – доверие Богу и посвящение Ему всех сторон своего бытия посредством любви и служения. Познавший сие благо и живущий так, чтобы достичь его, имеет мудрость, которая не нуждается ни в каких человеческих дополнениях. Христос не сказал ничего, что не могло бы быть понято, потому что обращался к самым простым людям. Павел пишет: «Не видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку, что приготовил Бог любящим Его. А нам Бог открыл это Духом Своим». Мы никогда не познали бы истинного высшего блага, если бы Христос не открыл нам его. Оно просто. Столь же просто, как и само Богоявление, совершившееся не в ореоле грандиозных событий, но тихо и неприметно – в загоне для скота в окрестностях Вифлеема Иудейского. И, благодаря сией простоте, мы можем понять, принять и достичь то самое высшее благо, о котором сказал Христос: прощение грехов, оправдание, воскресение и спасение для вечности в Его Царстве. Аминь.