Дорогие братья и сестры, в Евангелии на сегодняшний день мы услышали, как Христос направляется к Иерусалиму. И вот, некто задает ему вопрос: «Господи! неужели мало спасающихся?». Этот вопрос был задан не случайно. Дело в том, что тогда в среде иудеев бытовало мнение, что в День Господень, великий и страшный, спасутся все иудеи, за исключением, пожалуй, пары-тройки самых закоренелых негодяев и грешников. То есть, люди верили, что генетическая принадлежность к потомкам Израиля гарантирует спасение. Было в ходу, например, и такое воззрение: Авраам, отец верующих, сидит у входа в преисподнюю и зорко следит, чтобы туда не направили кого-нибудь из его, так сказать, генетических потомков – т.е. израильтян и иудеев. Но вот появляется Христос, который в своих проповедях говорит иудейскому народу, что со спасением, оказывается, не все так просто. Что, например, дерево, не приносящее доброго плода, срубают и бросают в огонь; что человек, живущий во грехе, даже если он иудей, не имеет наследия в Царствии Божием; а самое главное – что спасены могут быть не только иудеи, но и представители других народов.

Так что этот неизвестный задает вполне закономерный вопрос: «неужели мало спасающихся?». Словно хочет сказать: давай уже, равви, расставим все точки над “i” в том, что касается спасения. Но так ли просто эти точки расставить?

Итак, «неужели мало спасающихся?». Проще всего было бы на этот вопрос ответить однозначным утверждением. Например: «да, спасающихся мало» или «нет, спасающихся много». Но обратим внимание на такой необычный факт: Христос не отвечает на этот вопрос напрямую. Он не называет вопрошающему какое-то точное число спасающихся. Равно и не подтверждает «теорию» о том, что генетическая принадлежность к иудейскому народу гарантирует спасение. Вместо этого он отвечает собеседнику суровым предупреждением: «подвизайтесь войти сквозь тесные врата, ибо, сказываю вам, многие поищут войти, и не возмогут».

Со спасением, отвечает Христос, не все так просто. Это не «механический» процесс, который может происходить и без участия спасаемого. Оно предполагает, так сказать, активную вовлеченность спасаемого в этот процесс. Взять хотя бы то слово, которое в синодальном переводе передано как «подвизайтесь». В оригинале там стоит греческое слово с тем же корнем, от которого к нам в русский язык пришло слово «агония». Это не просто усилия, это фактически «борьба до полного изнеможения».

Он сравнивает спасение с тесными вратами. Иудеям такой образ был знаком очень хорошо. Однажды мне довелось смотреть документальный фильм про Иерусалим. Так вот, в одном из районов Старого Города есть ворота (не могу вспомнить их точное название, к сожалению), где в особенно людные дневные часы просто не протолкнуться. Там скапливаются такие, с позволения сказать, «человеческие заторы», что можно потратить минут 30 или даже 40 чтобы пройти через них.

Вот с такими вратами, через которые пройти весьма непросто, Христос и сравнивает спасение. Простой генетической принадлежностью к одному из колен Израиля здесь, говорит Он, обойтись нельзя. Многие, даже принадлежащие к Божьему народу, будут бороться. Многие будут пытаться. Преуспеют не все.

Так что же, неужели мало спасающихся? – повторит свой вопрос вопрошающий. Но и опять этот вредный галилейской проповедник не дает конкретного ответа: «Когда хозяин дома встанет и затворит двери, тогда вы, стоя вне, станете стучать в двери и говорить: «Господи! Господи! отвори нам»; но Он скажет вам в ответ: «не знаю вас, откуда вы». Тогда станете говорить: «мы ели и пили пред Тобою, и на улицах наших учил Ты». Но Он скажет: «говорю вам: не знаю вас, откуда вы; отойдите от Меня, все делатели неправды».

Здесь предупреждение становится еще суровее. Оказывается, не просто генетической принадлежностью к Божьему народу здесь не обойтись. Даже, так сказать, «личного знакомства» со Христом в период его земного служения оказывается недостаточно.

«…Мы ели и пили пред Тобою, и на улицах наших учил Ты». «Ты - говорят Господину оставшиеся во внешней тьме - видел нас. Мы с тобой сидели за одним столом. Ну, помнишь, на той пирушке». «А еще – говорят некоторые - мы слушали твои поучения когда ты проповедовал в наших городах. Неужели не помнишь?». Они словно говорят: «Мы не просто твои братья по крови, не просто твои соплеменники. Мы еще и знали тебя при жизни!».

Ответ Господина категоричен и, можно сказать, даже страшен: «говорю вам: не знаю вас, откуда вы; отойдите от Меня, все делатели неправды». Неужели, Господин не знает их – тех самых, с которыми он сталкивался ежедневно? Надо полагать, что знает. В том смысле, что он с ними знаком. Очевидно, и они с Ним знакомы. Однако, как мы уже сказали выше, простого «знакомства» недостаточно. Можно «ознакомиться» с учением Христа, но вот воплощать его на практике в повседневной жизни, и уж, тем более, принять Христа своим Богом, Господом и Спасителем – это уже совсем другое.

Знать, как правильно поступить и поступить правильно – это, все-таки, не одно и то же. Одно дело иметь хороший план действий, а другое дело – воплотить его на практике. Или, как хорошо сформулировал «избранный сосуд» Христа, апостол Павел: «не слушатели закона праведны пред Богом, но исполнители закона оправданы будут» (Рим 2:13).

«Отойдите от Меня, все делатели неправды». Спаситель, как сейчас говорят, разрывает все шаблоны благоверных иудеев. Будь ты хоть сто раз чистокровный потомок Авраама, если ты делаешь неправду – то есть намеренно грешишь – в конце концов, тебя ждет отлученность от Бога: внешняя тьма, где «будет плач и скрежет зубов».

Однако, можно ли сказать, что эти суровые слова предупреждения относятся только к иудеям I в. н.э.? Тех, которые действительно могли сказать Христу: «на наших улицах учил Ты»? Можно ли сказать, что для нас, христиан начала XXI в. они не актуальны? Боюсь, что нет.

Есть две крайности, два в равной степени неправильных взгляда на наше спасение. Одна крайность – когда мы ставим наше спасение в зависимость от наших дел и наших заслуг перед Богом. Вера в то, что мы спасаемся (или оправдываемся) делами. Таково было основное представление о спасении в средневековой Церкви, против которого и выступил Лютер и прочие реформаторы.

Однако, есть еще одна крайность, еще один неверный взгляд. Богословы называют его «дешевая благодать». Согласно такому взгляду, наше искупление во Христе означает, что можно полностью расслабиться и плыть, так сказать, «по течению» нашего спасения. Или даже делать все, что мы захотим – ведь Христос взял на себя все наши грехи, даже такие, которые мы еще не совершали.

Вот эти два неправильных взгляда – законничество с одной стороны и «дешевая благодать» с другой – осуждаются в вероисповедных документах Евангелическо-лютеранской церкви. Как и в случае с иудеями, формальная принадлежность к Евангелическо-лютеранской церкви (или любой другой земной церкви) не гарантирует автоматического спасения. Человек, который просто расслабился и плывет по течению, вряд ли испытает все напряжение борьбы (той самой агонии), без которой невозможно войти тесными вратами. Равным образом, и человек, который сознательно грешит, и не желает каяться рискует услышать страшные слова Господина: «Отойдите от Меня, все делатели неправды». Доктор Лютер в свое время выступил против торговли индульгенциями. Но не затем, чтобы мы превращали Евангелие в вечную индульгенцию, действительную на много лет вперед. Вывод: мы действительно спасены благодатью через веру. Однако, не следует думать, что спасение не предполагает сознательных усилий с нашей стороны или что можно быть спасенным, сознательно пребывая в грехе. Ну что же, это суровое предупреждение и нам следует иметь его ввиду. Только это предупреждение, увы, не дает ответа на заданный вопрос: «Неужели мало спасающихся?». Так неужели мало? Или все же много?

Хорошо, что Спаситель не дает вопрошающему никаких конкретных числовых показателей. Потому, что в этом случае о любом конкретном числе можно сказать «слишком мало». Даже если бы спасенных был, допустим, целый миллиард – разве это не мало, по сравнению с тем, сколько людей сейчас живет на земле и сколько жило в прошлом?

Итак, повторимся, числового значения, точного числа спасенных у нас нет. Есть суровое предупреждение, и… кое-что еще. А именно: обетование. То, что для иудеев начинается как грозное предупреждение, в конце концов, завершается как грандиозное обетование милости и для иудеев и для язычников: «И придут от востока и запада, и севера и юга, и возлягут в Царствии Божием. И вот, есть последние, которые будут первыми, и есть первые, которые будут последними».

«И придут от востока и запада, и севера и юга, и возлягут (т.е. сядут за праздничную трапезу) в Царствии Божием». За этой трапезой будут представители всех народов и всех племен. Тех же, кто надеется спастись только благодаря своим генам или только благодаря принадлежности к той или иной церкви, ждет неприятный сюрприз.

Христос пришел в том числе для того, чтобы предупредить и иудеев и нас, бывших язычников, о неизбежности Божьего суда над этим миром. Но основная его миссия – не в этом. Он пришел не столько судить, сколько спасти. Спасти от Божьего гнева, от Божьего суда. И здесь, когда он рвет шаблоны благоверным иудеям, он напоминает и об этом: Вы верите в «автоматическое» спасение, но оно таковым не является; вы думаете, что приватизировали Бога, но это не так. Его конечная цель – это не ваш триумф, хотя Вы и его избранный народ. Его конечная цель – спасение и искупление всего человеческого рода!

И если мы, будь мы иудеи или язычники, помним об этом – о том, что Бог хочет не столько судить, сколько спасти этот мир, то мы, по выражению доктора Лютера, имеем милостивого Бога. А значит, мы сможем осилить и любые «тесные врата», через которые нам предстоит войти. «И придут от востока и запада, и севера и юга, и возлягут в Царствии Божием. И вот, есть последние, которые будут первыми, и есть первые, которые будут последними». Аминь.