Одно из самых тяжёлых испытаний для водителя – медленное продвижение в пробке. Монотонность движений, медленный темп постепенно начинают рассеивать внимание, а то и усыплять, так что опасность ткнуть впереди едущего становится намного выше, чем на обычной трассе. Монотонная повторяемость вообще действует усыпляющее, причём не только в каких-то технических операциях, но и в духовной жизни. Это очень хорошо заметно на примере новообращённых. Вначале, пока им всё внове, они отличаются большой активностью, именуемой также «неофитским рвением». Сия активность настолько велика, что люди в буквальном смысле готовы горы свернуть. И не только готовы, но и могут. Но жизнь идёт своим чередом; то, что было чем-то захватывающе новым, постепенно становится привычным распорядком: ты ходишь в один и тот же костёл, во время мессы происходит примерно одно и то же, и люди всё те же, и к стилю проповеди привыкаешь, и к стилю музыки – ко всему этому привыкаешь и по мере привыкания начинается впадание в спячку. Вера остаётся, и на мессу человек приходит – но уже нет того трепета, того восторженного восприятия, которое было раньше – начинается период обыденности: как говорится, день прошёл, и слава Богу. Это большая опасность и грозит она отнюдь не только новообращённым. Вот, например, вспомните дни, когда мы только-только покинули Старосадский. Ситуация стала большим психологическим испытанием, однако с благим результатом, потому что вырвала нас из обыденности, из привычного распорядка, заставила заново оценить своё отношение к богослужению, воспринять таковое, как великое благо, которое может быть и отнято. И в результате по воскресеньям нас было реально много. Сейчас не так, причём не потому, что из общины кто-то ушёл. Просто взбаламученность успокоилась, ситуация вошла в какие-то стабильные рамки и вот, кто-то приходит уже не очень часто, а кто-то и весьма редко - наступил период спячки. Кто-то может сказать: ну и что здесь такого? Ну не пришёл человек на мессу – неверующим-то он от этого не стал. Да, не стал. Но сделал шаг к тому, чтобы стать, потому что св.месса в воскресенье помимо всего прочего имеет назначение пробудить нас от спячки в отношениях с Богом, в каковую спячку очень легко впасть в повседневности. Дела заматывают, утомляют, и отношения с Богом начинают отодвигаться на второй план, лишаются яркости, становятся прохладными, продолжаемыми больше по привычке, чем по реально ощущаемой потребности. А в какой-то день можно вообще забыть о Боге, пропустить молитву, не заглянуть в Библию и о таких сущностях, как, например, спасение, либо вообще не размышлять, либо размышлять лениво и с прохладцей. А зачем активность, если и без того всё потихоньку движется? И чем дальше, тем этот сон становится глубже, притупляя ощущения и побуждая всё с большей ленью относиться к своему бытию во Христе. Последствия сего не самые хорошие, потому что жаждущая разнообразия натура побуждает искать что-то новое, более интересное просто в силу новизны. И вот тут становятся возможны и компромиссы с миром, и всевозможные согрешения, от которых предостерегает нас апостол: «будем вести себя благочинно, не предаваясь ни пированиям и пьянству, ни сладострастию и распутству, ни ссорам и зависти». Поэтому в вялой благодушной сонливости ничего хорошего нет. И если чувствуешь, что впадаешь в таковую, нужно себя будить. А теперь вопрос: почему не спал апостол Павел? Почему вся его жизнь после обращения была как яркий пламень? Вполне возможно, что из-за ощущения краткости времени. Когда неизлечимо больной примерно знает, сколько ему осталось, то его восприятие каждого дня существенно отличается от нашего. Апостол Павел жил ожиданием скорого Пришествия, а кроме того, понимал, что для исполнения столь великого служения, какое ему было вверено, времени у него ничтожно мало. Поэтому каждый день своего служения он переживал с остротой и яркостью – ведь каждый день приближал его ко Христу, к спасению, к Божьему Царству. Так что далеко не случайны слова, услышанные нами сегодня в его Послании к Римлянам: «…наступил уже час пробудиться нам от сна. Ибо ныне ближе к нам спасение, нежели когда мы уверовали…». Кому он писал сие? Обратившимся язычникам, готовивишимся ко крещению? Нет. Он писал сие действующей общине, воцерковлённым людям. Почему? По всей видимости потому, что понимал опасность спячки, которая всегда ведёт к деградации, к откату назад вплоть до утраты спасения. Каждый прожитый день приближает нас ко Второму Пришествию и к Божьему Суду. А равно и к собственной кончине, после которой состояние действия прекращается, и ты можешь только пожинать плоды того, что когда-то посеял. Самое скверное, что в случае осознания недолжности каких-то деяний исправить их будет уже невозможно, и на Страшный Суд ты предстанешь с тем, что совершил. Так с чем предстанешь? В истории войн как старых, так и новых, вы можете найти описаний внезапных ночных атак, страшных для неприятеля именно тем, что он не подозревает о готовящемся нападении. И вот, люди, на которых напали, разбегаются кто куда - кто в нижнем белье, а кто и вообще без ничего – в каком состоянии застало нападение, в таком и выскочил. Не хотелось бы при встрече с Богом оказаться в таком же положении. Что же потребно для того, чтобы такого не случилось? Прежде всего серьёзное размышление о Втором Пришествии, о котором напоминает нынешнее время Церковного года, ибо Adventus и означает «пришествие, прибытие». И, в свете указанного размышления, пересмотреть отношение к бытию – возможно, оно слишком спокойное и ровное. В своё время мне пришлось ехать по ночной Эстонии. Кругом непроглядная тьма, свет фар выхватывает только небольшой участок дороги, асфальт превосходного качества, машина мягко покачивается, колёса шуршат – и сон наваливается так, что сопротивляться просто невозможно. Хорошо, что моя супруга в тот момент была рядом – если бы она меня не будила, то поездка могла бы окончиться печально. Так вот, жизнь иногда бывает похожа на эту мягкую удобную трассу: по ней очень приятно ехать, и можно даже подрёмывать. Проблема только в том, что она не бесконечная. И конец может быть во-первых, совершенно неожиданным, а во-вторых, он с каждым днём всё ближе и ближе. Поэтому надо не спать, а радоваться каждому дню, переживать его со всей остротой, и вовсю пользоваться возможностью приблизиться к Богу, чем-то послужить Ему. Апостол пишет: «…наступил уже час пробудиться нам от сна. Ибо ныне ближе к нам спасение, нежели когда мы уверовали…». Жить надо так, чтобы спасение, о котором говорит Апостол, продолжало становиться всё ближе и ближе и, в свой час, окончательно приблизившись во Втором Пришествии, раскрылось перед нами вратами вечности, вратами Небесного Царства, новой реальности преображённого мира. «Ночь прошла, а день приблизился: итак, отвергнем дела тьмы и облечёмся в оружия света». Аминь.