Но я верую, что увижу благость Господа на земле живых.

Только что мы с большим подъёмом отпраздновали Светлое Христово воскресение – день, в который обрели прообраз нашего грядущего воскресения, прообраз того нового тела, которым будет наделён каждый из нас по воскресении из мёртвых. Мы празднуем Пасху сегодня, но она устремлена в будущее, ибо открывает перспективу вечности. Впрочем, практически всё, с чем мы соприкасаемся в христианстве, устремлено в будущее. Да и мы сами стремимся уже сегодня жить грядущим, уже сегодня принимать в качестве основы бытия ценности Царствия Небесного. И именно стремление к унаследованию этого царства определяет наше сегодняшнее бытие. Однако, хотя мы и устремлены в будущее, но, тем не менее, жить приходится в настоящем. От него нельзя уйти. Как показывает история Церкви, настоящее вторгалось даже в отшельническое уединение монахов египетской пустыни.

Проблема настоящего в том, что, в отличие от Царствия Небесного, оно несовершенно. Мы живём в падшем мире, мы сами являемся падшими существами и, хотим мы того или нет, эта падшесть всегда будет вносить диссонирующую ноту даже в самую чистую с внешней стороны жизнь. Можно уйти от каких-то внешних неблагоприятных факторов – можно сменить место работы, можно сменить место жительства и т.п. Но невозможно уйти от себя самого. Поэтому тот, кто пытается спастись от искушений, исходящих из собственного сердца, за стенами монастырей или в уединении, совершает ошибку. Всё то, что ты носишь в себе, при тебе и останется. Поэтому путь противостояния несовершенству настоящего не в бегстве, не в каких-то насильственных мерах по отношению к себе, но в обращении к Господу – таком обращении, которое позволит увидеть и почувствовать Божественное присутствие здесь и сейчас, т.е. то самое, о чём говорит псалмопевец: «Я верую, что увижу благость Господа на земле живых». Хотя, быть может, слово «верую» применительно к нынешней ситуации не является правильным. Мы можем видеть эту благость и ощущать её, т.е. она является не объектом веры, но реальностью. Но подлинно ли можем? Если да, то почему люди во время душепопечительских бесед периодически говорят о том, что не ощущают Божественного присутствия? На это можно сказать следующее. Если ты попадаешь в лес, то можешь увидеть там многое, а можешь не увидеть ничего. Всё зависит от степени твоих познаний, умения распознавать следы и всё прочее в том же роде. Примерно то же самое происходит и с распознаванием Божественного присутствия и Его действия. Для того, чтобы увидеть его, надо быть не формальным, а подлинным христианином, т.е. пребывать с Богом в постоянном общении, возрастать в познании Его Слова. Тот, кто поступает так; тот, кто взыскует Святого Духа, тот увидит то, что непосвящённый не увидит никогда. Он увидит благость Господа на земле живых, т.е. Его реальное присутствие и деяния, которые являются не односторонним действием Бога, но следствием общения, т.е. диалогом между Богом и Его верными. Для псалмопевца благость Господа на земле живых была объектом веры. Для нас она может быть объективной реальностью. Дай, Господи, чтобы не только могла быть, но и стала.

Аминь.