Не любите мира, ни того, что в мире: кто любит мир, в том нет любви Отчей. Ибо всё, что в мире: похоть плоти, похоть очей и гордость житейская, не есть от Отца, но от мира сего. И мир проходит, и похоть его, а исполняющий волю Божию пребывает вовек.

В ранней и средневековой Церкви многие верующие следовали только что услышанным словам св.Иоанна буквально и бескомпромиссно. Видя в мире источник всяческого зла, люди стремились порвать с ним во всём, в чём только можно. Поэтому большой популярностью пользовался крайний аскетизм, отсекавший человека от всех земных привязанностей, от всего земного и приводивший многих к затворничеству, при котором человек фактически погребал себя заживо, в течение десятилетий не видя ничего, кроме стен своей кельи. Аскеза отсекала не только от мира, но и от собственного тела, ибо таковое наравне с миром почиталось вместилищем всяческой скверны, а потому подлежало всяческому истязанию или, как говорят в Церкви, «умерщвлению», т.е. систематическому убиению. И чем дальше человек продвигался по этому пути, тем более праведным он выглядел в глазах окружающих. Изнуряющие бдения и посты, ношение цепей и власяниц, бичевание, голод... Лютер во время пребывания в монастыре часами стоял босиком на снегу, и это далеко не самое тяжкое из испытаний, которым подвергали себя люди, решившие путём самоистязания снискать благодать Господа. Иногда ненависть к миру и к собственному телу, как части такового мира, принимала совершенно абсурдные формы. Например, св.Евпраксия никогда не умывалась и дрожала от негодования при одном только упоминании об омовении. Сегодня такие умонастроения воспринимаются как дикость, и мы не станем считать человека праведным только лишь потому, что он ничего не ест или до потери сознания избивает себя плетью. Такое поведение будет воспринято скорее как свидетельство психического заболевания. Но как тогда быть со словами Апостола? Ведь таковые вроде бы свидетельствуют не в пользу нашего образа жизни, давая основания именно для аскетизма, для ненависти к миру, для максимального отстранения от него. Так может быть были правы как раз затворники, самоистязатели и аскеты? Может быть, это мы живём в корне неправильно и это именно нам не видать ни спасения, ни Царствия Небесного? Но тогда давайте определимся, что такое тот самый мир, который нам не следует любить.

В понятие мира входит как то, что нас окружает, так и мы сами, ибо мы — часть мира, причём неотъемлемая. Поэтому начнём с себя. Что есть наше тело? В соответствии со Св.Писанием это творение Божие и храм Св.Духа. Следовательно, тот, кто занимается разрушением или причинением ущерба телу, посягает на творение Господа, разрушает храм и тем самым идёт против воли Всевышнего. Причём неважно, каким именно образом оно будет разрушаться: через употребление табака или наркотиков, через распутные излишества, через пассивное безделье или через истязание в стиле древнего аскетизма — всё, что так или иначе причиняет ему вред, является противоречием воле Бога, т.е. грехом. Теперь обратимся к окружающему миру. Таковой во всём своём многообразии также является творением Бога и уже в силу этого не может быть абсолютно плохим, даже несмотря на свою падшесть. Более того. В соответствии с Писанием, человек поставлен как управитель творения. Но если управитель ненавидит вверенное ему хозяйство, то что хорошего он может для него сделать? Ничего. Совершать благое можно только в том случае если ты любишь то, что делаешь. Но если это так, то как тогда понимать слова Апостола? Или Иоанн был в корне неправ? Никоим образом. Надо только понять, что именно он имел в виду, когда говорил о мире.

«...всё, что в мире: похоть плоти, похоть очей и гордость житейская, не есть от Отца, но от мира сего.». Совершенно очевидно, что Апостол говорит о грехе, и о том, что вводит во грех, т.е. о том, что воистину исходит не от Бога, а от человека, от худших сторон человеческой натуры, а также от нашего извечного врага. Всё сие действительно не заслуживает любви ни с какой стороны, ибо оскверняет совершенство и красоту творения Господня, нарушает Божественную гармонию. Поэтому Апостол совершенно прав, когда говорит: «Не любите мира, ни того, что в мире: кто любит мир, в том нет любви Отчей». Мы - управители творения Божия. Наше назначение — вести творение по стезе Господней. Поэтому мы должны ненавидеть всё, что противоречит воле Божией и активно противодействовать всему, что нарушает гармонию Господнего замысла. Вопрос лишь в том, как это сделать, как реализовать своё предназначение.

Этот вопрос возвращает нас к тому, с чего мы начали, то есть к людям, которые не любили мир в буквальном смысле слова и боролись с ним не на жизнь, а на смерть. С чем же они боролись? Уверяю вас, они боролись не с миром, а с самими собой, с присутствием греха внутри себя. Ибо когда ты громогласно обвиняешь кого-то в том или ином, то делаешь это потому, что видишь в том, кого обвиняешь, отражение твоих собственных грехов. Во имя борьбы с миром (а на самом деле с самими собой) люди шли на самое жестокое насилие, рассчитывая с его помощью одержать победу. Но насилие никогда и ни при каких обстоятельствах не приводило к благим результатам. Сражаясь с грехом при помощи насилия, его можно подавить, загнать глубоко внутрь себя, но он не исчезнет, не будет уничтожен — только сокрыт. И в тот момент, когда бдительность ослабнет, когда обстоятельства будут благоприятствовать, он вырвется наружу. Поэтому стремящийся к подавлению греха посредством насилия должен помнить, что насилие должно быть постоянным. Но что останется от человека, который постоянно насилует самого себя? И вообще, останется ли он человеком? Не уверен, что на этот вопрос можно ответить утвердительно, потому что именно фанатики веры во имя Христово и именем Христовым творили страшные деяния, навсегда оставшиеся в истории Церкви чёрными страницами. Да и вобще, имеет ли насилие хоть какой-то смысл? Ведь человек призван не просто подавлять в себе грех, но избавляться, освобождаться от него, переставать быть его рабом. А освобождение достигается не насилием, а совершенно другим средством. Приобщение к Божественной благодати — вот то единственное, чем грех может быть по-настоящему побеждён. Благодать не загоняет греха вглубь — она вытесняет его, ибо в душе, наполненной благодатью, для греха просто не остаётся места. При наполненности благодатью верующий не совершает греха не потому, что делает над собой насилие и принуждает себя к праведности, но потому, что ему даже в голову не придёт совершить недостойное деяние. Такое состояние и есть христианство, реализовавшееся в качестве образа жизни — то самое состояние, о котором сказал св.Ап.Павел: «уже не я живу, но живёт во мне Христос». Проникнутость Христом, Его благодатью, вводит человека в совершенно иную реальность, в реальность Царства Божия, в которой греху попросту нет места.

Когда совершится Второе Пришествие, когда Царство Божие придёт в силе и славе, когда Бог будет всё во всём, тогда и мы сами станем совершенно другими. Но не надо думать, что Царство Божие и наше изменение – дело исключительно будущего времени, потому что Христос говорит нам, что Царство уже сегодня присутствует в этом мире и находится внутри нас. Следовательно, несмотря на всю внешнюю греховность, несмотря на первородный грех внутри себя, мы можем пребыть в нём уже сегодня. Разумеется, сие пребывание не будет таким, как после Второго Пришествия, но, тем не менее, даже в нынешней неполной форме оно даёт нам возможность меняться, возрастать в единстве с Отцом. Собственно говоря, именно это пребывание в реальности Царствия Небесного на земле и делает нас способными к вхождению в него после Второго Пришествия. И чем больше небесного будет в нашей жизни здесь на земле, тем проще нам будет взойти на небеса, ибо, как говорит св.Иоанн, «И мир проходит, и похоть его, а исполняющий волю Божию пребывает вовек». Аминь.