Европейская Реформация 16 века является одним из значительнейших периодов всемирной истории. Она воздействовала на различные области жизни, способствовав не только пересмотру самой христианской доктрины, обновлению христианской духовности и Церкви, но и изменению взглядов на человека и мир и как следствие на культурную и политическую жизнь общества и пути его развития. «Мы на заре новой эпохи!» - сказал Мартин Лютер, более пророчески, чем сам представлял. Последствия движения Реформации зашли в Европе гораздо дальше предположений и чаяний, как Лютера так и других реформаторов 16 века.
Европа подошла к эпохе Реформации, все еще продолжая сохранять некоторую однородность церковной культуры и сияние вершин философии, литературы и живописи итальянского Возрождения, а в ее конце стремительно продвинулась к новым основам философской мысли, светской культуры и современной науки. Историк девятнадцатого века Джеймс Фруд характеризовал Реформацию «как петли, на которых вращается вся современная история», а Гегель назвал Реформацию источником из которого проистекает смысл новой эпохи.
Если бы мы спросили самих реформаторов, и в первую очередь Лютера, откуда у их деяний столь монументальный характер, они ответили бы, что их служение заключалось в восстановлении, под водительством Св.Духа, христианских истин, которые либо были забыты, либо искажены, либо сохранялись Церковью лишь отчасти. По этой причине изучение Реформации должно, прежде всего, серьезно касаться теологических вопросов - прежде всего учение об оправдании и спасении, являющееся краеугольным камнем теологии Реформации.
Основываясь на Св.Писании Лютер, а вслед за ним и Лютеранская Церковь учат, что люди не могут оправдаться перед Богом собственными силами, заслугами или делами, но они оправдываются и следовательно спасаются (обретают Вечность) даром ради Христа, через веру, когда они веруют, что принимаются Богом с благосклонностью вопреки своей фактической греховности благодаря Христу, Который Своей смертью искупил грех мира (а стало быть, грех и грехи всех людей) и тем самым примирил мир с Богом. Эту веру Бог по милости Своей ради Христа вменяет нам в праведность перед Ним.
Спасительную веру через проповедь Евангелия и Таинства рождает в человеке Св.Дух. Однако вера в оправдание и спасение ради Христа, являясь всецело даром Св.Духа неизбежно ведет к духовному, а, следовательно, и нравственному преображению человеческой личности. С точки зрения лютеранского вероучения, если такового преображения нет, то нет и подлинной веры. Следовательно, истинная вера неизбежно рождает любовь, выражаемую в делах, которые являются следствием, но никак не причиной оправдания и спасения. Таким образом, добрые дела, совершаемые христианином, являются не средством достижения мира с Богом, оправдания и спасения, но бескорыстным ответом верующего сердца на явленную в Евангелии Христовом незаслуженную любовь Божью. Христианская этика освобождается от рабской мотивации «наказания-награды», основанной на страхе и заменяет ее мотивацией качественно более высокого уровня – безусловной и бескорыстной любовью, источником которой является вера в безусловную, незаслуженную любовь Божью. Однако в этой жизни человеку не дано достигнуть полного фактического совершенства по причине продолжающейся в верующем христианине борьбы между «ветхим» и «новым» человеком, которая по своей сути является борьбой между неверием и верой. Истинного совершенства человек достигнет лишь в Царстве Божьем, в земном же существовании бытие христианина представляет собой парадокс – фактически он грешник, заслуживающий осуждения и вечной гибели, но благодаря спасительному деянию Христову, принимаемому только верой он в глазах Божьих оправданный святой Божий. Таким образом, антропоцентризму средневековой католической схоластики и христианскому гуманизму Возрождения был противопоставлен четкий и бескомпромиссный «теоцентризм» и «христоцентризм» новой евангелической теологии.
Новое понимание Св. Писания, означало разрушение духовно-теологического фундамента средневековой Церкви. Духовная основа римского католичества, его благочестия воплощена в союзе «И». Католическая Церковь знала и превозносила абсолютную и суверенную свободу Божью стоящую над всеми законами. Но вместе с тем проповедовала решающую роль свободной воли человека не только в земных делах, но и в деле спасения. Она учила о дарованной только из одного милосердия благодати Божьей. Но одновременно проповедовала не только возможность, но и необходимость того, что человек должен «отработать» этот дар, т.е. заслужить его своими делами. Христос же из Победителя греха, Своим Крестом примирившего нас с Богом, всё более превращался в Судью. Именно поэтому средневековое благочестие изводило себя основанным на страхе перед Судом поклонением величию Божьему и, ощущая свое ничтожество перед всемогуществом и величием Божьим, содрогалось от ужаса, когда принимало Таинство Святого Причастия. Однако наряду с этим выступало горделивое благочестивое «Я» в беспокойстве о собственной праведности стремящееся путем накопления добрых дел привести свою душу в состояние, пригодное для вхождение в Царство Божье. Это вело в тупик печали, тоски и мучительного неведения достигнуто ли примирение и слияние с Богом.
Это сосуществование откровения и разума, милости Божьей и собственных усилий и заслуг, Бога и человека было разрушено лютеровским пониманием текста Рим. 1:17. На место прежних теологических «И» пришло столь часто неправильно понимаемое «Только»: только Писание, только Христос, только Благодать, только Вера.
Оправдание грешника совершается только через веру. Но вера в представлении Реформации представляет собой противоположность тому, что называла верой католическая схоластика. Это не сформировавшееся посредством сверхъестественного вливания милости Божьей особое состояние души, в котором человек совершает угодные Богу добрые дела и тем самым избегает осуждения Божьего. Вера есть добровольное придание себя суду Божьему – милости и немилости: верующий признает свои грехи, он не оправдывает, а обвиняет себя, ожидая приговора, который обречет его либо на вечную гибель, либо дарует ему вечную жизнь. Верующий одобряет любой приговор Божий, поскольку знает, что не у себя самого, а единственно у Бога он найдет милость, оправдание, прощение грехов, и милосердие. Этой милостью он наделяется благодаря жертве Христовой. В своих собственных глазах он грешник, и в то же время уверен, что в очах Божьих оправдан ради Христа.
Подчинив себя исключительно Св. Писанию, Лютер и реформаторы отвергли власть человеческих авторитетов в духовных вопросах и подчинили себя исключительному и единоличному господству Христа. На Лейпцигском диспуте 1519 года Лютер настойчиво оспаривал безусловный авторитет пап и церковных соборов. А в сочинениях 1520 года, отталкиваясь от учения об оправдании грешника по благодати через веру, он показал несостоятельность опор духовной власти Римской Церкви: притязаний папы быть видимым главой Церкви, притязаний церковной иерархии возглавлять христианство и определять христианское учение, притязание священнослужителей при помощи искусственного круга священных действий сделать человеческую жизнь угодной Богу. При таких условиях человек становится незримым господином. Он сам, без милости Божьей знает, что прежде чем появится благодать и милость, нужно выполнить определенные условия для их появления и совершать для этого добрые дела. То же и в отношении понимания сущности Церкви – человек сам образует общность именующуюся церковью, которая способна действовать, полагаясь лишь на собственную творческую ответственность и полномочия. Этой Церкви, где власть полностью стала принадлежать людям и изобретенным ими установлениям и законам, Реформация противопоставила Церковь где правит только Христос через Свое Слово. Конечно верно, что Церковь учреждена Христом, но, по словам Лютера из сочинения «О свободе христианина», она есть и остается бедной потаскушкой, которая только благодаря милости своего знатного Жениха может соединится с Ним и приобщится к Его достоянию и дарам: святости и праведности, власти и полномочиям, царству и священству. Реформация противопоставила старой Церкви новую Церковь: Церкви власти – Церковь служения, Церкви славы – Церковь Креста, Церкви людей – Церковь Божью. Но теологический переворот коснулся не только Церкви и взглядов на ее сущность и устроение. Реформация стала причиной удивительного, революционного изменения отношения христианской мысли и Церкви к светскому, мирскому порядку.
Средневековая Церковь, проповедуя спасение делами праведности, вольно или невольно толкала всякого желающего спастись к уходу от погрязшего во грехе мира и к ведению особого, «спасительного» образа жизни, который позволил бы победить грех и заслужить милость Божью. Для того, чтобы иметь больше шансов спастись, человек должен был оставить погибающий мир и спасать душу через выполнение предписанных Церковью добрых дел (аскетические подвиги, паломничества и т.д.). Таким образом, человек намеревался достигнуть необходимой для Царства Божьего степени праведности. Большинство ученых подчеркивают, что то, что мы называем «средневековым христианством», по своему характеру и происхождению было монашеским. Монашеское же христианство относилось к миру с презрением. Жизнь в повседневном мире была второсортной. Ценность повседневного мира была абсурдной и могла привести только к духовной деградации. По этой причине средневековое христианство характеризовалось сильным антисветским акцентом, а миряне ощущали себя христианами «второго сорта».
Лютеранские реформаторы, отстаивая учение о спасении только верой во Христа, отвергли учение о спасении праведными делами как небиблейское, равно как и саму возможность существования некоего спасительного образа жизни, якобы позволяющего победить грех и заслужить милость Божью. Спасение - незаслуженный дар Божьей любви во Христе, явленный погибшим грешникам. К спасению человек становится причастным через восприятие в вере средств благодати – проповеди Евангелия и Таинств, а не через свои дела или определенный образ жизни, которые не способны ни победить ни даже уменьшить врожденную греховность, ни тем более сделать человека достойным вечной жизни. Следовательно, не может быть определенного образа жизни, которым можно было бы заслужить Царство Небесное. Человек спасается только верой в Христа. Но если это подлинная вера, то она не может быть бездеятельной. Посредством веры христианин воспитывает себя и проявляет любовь к другим. Ближний для него – уже не объект и средство эгоистического (с целью «спасения своей души») милосердия, а брат, за которым возвышается силуэт Христа. Как поступает Бог по отношению к верующему, так должен стараться поступать и верующий по отношению к своему ближнему, кем бы он ни был. Таким образом, прежняя эгоистически озабоченная вера превратилась в струящуюся в мир силу Божественной милости и любви, в основу для свободной и одновременно продуманной, открытой для мира жизненной позиции христианина.
Бог призывает Свой народ не просто к вере, но к выражению этой веры в определенных областях жизни. Следовательно, не уход из мира, ради спасения своей души, а работа в мире на благо ближнего в соответствии со своим призванием является подлинным предназначением и долгом христианина. Христиане призваны очистить и освятить этот мир изнутри. Лютер излагает эту мысль следующим образом: «То, что кажется светскими трудами, является на самом деле восхвалением Бога и представляет собой покорность, которая приятна Ему».
Каждое призвание имеет свои собственные компетенции и сферы деятельности, каждое подчиняется своим правилам. И вместе с тем они взаимно дополняют друг друга, совместно охватывая все области нашей жизни. При этом Бог не обращает внимания на значительность делаемой работы, но смотрит в сердце того, кто ее совершает. Это касается даже таких повседневных дел, как мытье посуды и подметание пола. В этом заключается суть лютеранского учения о призвании, которое легло в основу «протестантской трудовой этики». Отрицая, что спасение достигается добрыми делами, и утверждая, что спасение – безвозмездный дар Божий, учение Реформации о призвании наделяет добрые дела особым духовным значением. В этом учении духовность, нисходя на землю, преображает повседневную жизнь.
Реформация создала не только новую теологию и мораль – Лютер и его последователи дали мощный поступательный импульс культуре от искусства до естествознания, от философии до экономики и политики. Именно Реформация и протестантизм дали Европе нового человека – свободного, деятельного, ответственного, чувствительного к велениям совести, человека который нашел в безусловном доверии к Богу, явленному нам во Христе, неисчерпаемый источник для творчества и мужества быть.
,